Радио «Онегаборг» предлагает вашему вниманию фрагменты из книги философа Вадима Штепы «Интеррегнум. 100 вопросов и ответов о регионализме». Эта книга вышла в Карелии в июне 2012 года и с тех пор состоялись ее презентации в Москве и Санкт-Петербурге.
Регионализм в книге рассматривается как глобальный феномен, анализируются его проявления в самых разных странах. Но мы выбрали ту главу, где речь идет именно о нашей республике, о регионализме в карельском обществе и культуре.
Вопросы задает Екатерина Тойвола. Отвечает автор.
Итак, в чем состоит региональная специфика Карелии? Чем наша республика уникальна?
- Знаете, многие российские деятели воспринимают Карелию сквозь призму своих стереотипов.
Один из таких наиболее живучих и абсурдных стереотипов состоит в том, что по причине близости к Финляндии Карелия мечтает к ней «присоединиться». В действительности же, несмотря на дружественное и во многом родственное отношение к соседней стране, граждане Карелии всегда подчеркивают свою самостоятельность. Показательно, что Декларация о суверенитете Карелии от 9 августа 1990 года была принята тогдашним Верховным Советом республики, в котором большинство составляли этнически русские.
Но еще более показательно, что выезжая за пределы республики, многие жители Карелии называют себя «карелами» – вне зависимости от своего этнического происхождения, но лишь для того, чтобы подчеркнуть некоторую разницу с жителями других регионов. Все-таки граждане нашей республики несколько психологически отличаются, например, от суетливых москвичей или кубанских казаков.
- Но не теряются в таком общем самоназвании собственно этнические карелы?
- Здесь главная проблема в том, что единого карельского этнического движения не существует – как и единого карельского языка. Основные карельские диалекты – ливвиковский, севернокарельский, людиковский – не выработали его до сих пор, поэтому языком «межкарельского» общения выступает то русский, то финский. А с учетом того, что этнические карелы составляют лишь около 10 процентов населения республики, перспектива победы у нас этнического карельского национализма выглядит весьма призрачной.
- Что тормозит развитие карельской культуры и языка?
- Я полагаю, что таким тормозом выступает какая-то подчеркнутая архаизация, чрезмерное поклонение старине. Эта политика проводится многими «национальными активистами», которые представляют карельскую культуру и язык в образах «старинных фольклорных ансамблей» и т.д. Этим они сами отбрасывают карельскую культуру куда-то в далекое прошлое…
Понятно, что такие ассоциации весьма далеки от интересов современной молодежи, и поэтому изучение карельского языка трудно назвать популярным занятием в республике. Ну, выучат молодые люди карельский язык – и что они будут с ним делать? Уедут жить в деревню? А вот написать современные карелоязычные учебники по экономике или политологии «национальная интеллигенция» не спешит…
- Можно ли тогда вообще говорить о национальной культуре Карелии?
- На мой взгляд, гораздо более перспективным является развитие региональной культуры Карелии – которая опирается на все этносы, проживающие в республике, и уникальные карельские бренды. Именно такой вариант предлагает заведующий кафедрой культурологии Петрозаводского университета профессор Василий Михайлович Пивоев в книге «Этнос и нация».
Позвольте, я приведу его цитату:
«Процесс формирования единой национальной культуры Карелии, если им заниматься последовательно, - пишет профессор – может привести к нивелированию, стиранию различий между этническими культурами, существующими в Карелии, и вызвать обострение национальных противоречий. И тогда Карелия утратит социально-политическую стабильность, и соответственно, потеряет привлекательность для инвесторов. Вот почему представляется неактуальным продолжать деятельность по развитию единой национальной культуры Карелии, тогда как задача формирования региональной культуры Карелии представляется более плодотворной. Учитывая опыт современной Европы, более разумным и плодотворным будет сосредоточиться на формировании региональной культурной идентичности».
- Эта региональная идентичность являет собой какой-то культурный синтез?
- Исторически Карелия является родиной и финской, и русской мифологии – руны «Калевалы» и многие древнерусские былины были обретены именно здесь. Севернорусская и карело-финская культуры практически не поддаются какому-то резкому разделению еще со времен Новгородской республики, когда эти земли заселялись чересполосно. И до сих пор в местных диалектах и топонимике проявляется зыбкость этой границы, приводящая к формированию нового трансграничного культурного синтеза.
- Какие конкретные примеры этого культурного синтеза можно привести?
- А практически все культурные мероприятия в республике отражают этот синтез. Из относительно недавних – весьма интересен был опыт организованного в 2011 году в Кондопожском районе «Фестиваля сена», который сразу обрел международный статус (подобные «кантри»-фестивали проводятся в различных европейских регионах). Хотя этот фестиваль был заявлен как «этнический», десятки участвовавших в нем команд косарей вовсе не делились на «русские» и «карельские». Налицо был характерный для регионализма совместный перспективный проект развития территории вместо межэтнической конфликтности.
- Разве в регионализме не бывает этнических конфликтов?
- Ну вот известные события 2006 года в той же Кондопоге стали таким исключительным для Карелии явлением. Но и они были направлены не против «мигрантов» как таковых, а именно против коррупционной смычки неизбираемой власти и южных этнокриминальных группировок. Наиболее показателен был общегородской гражданский сход, напрямую преемствовавший новгородскую вечевую традицию. А имидж сугубо этнического конфликта этим событиям придали заезжие эмиссары московских националистических движений, считающие себя «вождями всех русских». Это характерный пример того, как имперский централизм лишь разжигает межэтническую напряженность.
- А регионализм – это совсем другое, европейское мышление?
- Современная специфика Карелии как раз и состоит в европейско-гражданском мышлении, присущем ее жителям. Оно существенно отличает их от русских «средней полосы», где ментальное наследие крепостного права сказывается и поныне. Однако даже переехавшие сюда уже в первом поколении, не говоря о дальнейших, подпадают под это влияние северной свободы и сами становятся ее трансляторами.
Кстати, вы знаете, что рейтингу РИА Новости за 2010 год, Карелия заняла 2 место в России по доле пользователей интернета (после Москвы и обогнав даже Санкт-Петербург). Один из главных инициаторов сетевого развития республики, директор Регионального Центра новых информационных технологий Наталья Рузанова видит перспективу превращения Карелии в аналог «Силиконовой долины».
Опять же позвольте цитату из нашего давнего интервью, где Наталья Сократовна говорит:
«Я уверена, что у Карелии большие перспективы в сфере развития информационных технологий - именно благодаря нашей республиканской специфике.В каком-то смысле, мы фактически идем по пути многих европейских регионов, где креативные люди, которые пишут новые программы и стратегии, предпочитают жить не в крупных городах, а на природе, в экологически чистых местах. Зачем толкаться в офисах, дышать выхлопными газами и стоять в многочасовых пробках, если сеть информационных коммуникаций существует повсюду? Так что у нас сейчас главная проблема – чтобы власть была заинтересована в развитии загородного жилого строительства, подключенного ко всем современным коммуникациям. Это позволило бы заинтересовать нашу молодежь оставаться в республике и применять свои знания на ее благо. Но это наверное уже вопрос к нашим политикам...»
- Спасибо за внимание! На волнах Радио «Онегаборг» звучали фрагменты из книги философа Вадима Штепы «Интеррегнум. 100 вопросов и ответов о регионализме». Читал автор, вопросы задавала Екатерина Тойвола.